Константин Багрянородный: Об управлении империей

  Большинство исторических и литературных памятников X в. в той или иной степени связаны с именем императора Константина VII Багрянородного (905-959), номинально ставшего правителем в 913 г. после смерти в 912 г. своего отца Льва VI и принявшего после него власть Александра (912-913). Но период самостоятельного правления Константна Багрянородного начался лишь в 945 г. после длительного периода, когда властью в государстве распоряжались регенты, один из которых, Роман Лакапин, стал полновластным императором в 920 г. Для одних дошедших до нас произведений император был вдохновителем и инициатором исторических сочинений, в других случаях, вероятно, «редактором», в третьих — имя Константина претендует на авторство. Фигура просвещенного монарха, каким традиционно представляется Константин Багрянородный, во многом определила характер и особенности так называемого «македонского ренессанса» конца IX-X вв. Василевс покровительствовал Магнаврской школе, которую в наше время ученые поспешили назвать университетом; он задумал и осуществил ряд проектов энциклопедического характера.

  Эти проекты были связаны с задачей систематизации накопившегося к середине X в. знания — в области права (юридический свод «Василики»), языкового наследия (лексикон «Суда»), сельскохозяйственного опыта («Геопоники»), военных навыков (различные «Тактики»), агиографии («Менологий» Симеона Метафраста). Эти своды определили лик эпохи «византийского энциклопедизма», непосредственно связанной с именем и образом Константина Багрянородного, хотя в ряде случаев его участие в подготовке тех или иных памятников было номинальным и даже легендарным.

  Самым объемным трудом историографического характера, дошедшим под именем Константина, стали сборники эксцерптов из античных и ранневизантийских памятников, объединенные тематически в 53 раздела и представляющие собой не только литературно-антикварный интерес, но и практическую ценность. До нас дошла лишь часть собраний — «О посольствах», «О добродетели и пороке», «О заговорах против василевсов», «О полководческом искусстве» и др. В них использован богатый историографический материал, причем ряд текстов, например, таких авторов, как Евнапий, Приск, Малх, Петр Патрикий, Менандр, стал известен лишь благодаря компендиуму Константина Багрянородного. На примерах текстов цитируемых памятников раскрываются как военно-исторические или дипломатические проблемы, так и вопросы идеологии, морали, образа жизни.

  Задачами классификации и систематизации определен и характер трактата Константина Багрянородного «О фемах», где на материалах текстов древних исторических и литературно-географических памятников излагается происхождение и структура византийских административно-территориальных округов. Наряду с данными, уходящими в далекое прошлое, в произведении встречаются и сведения, современные эпохе составления трактата.

  Авторству Константина приписывает традиция и сочинение «Жизнеописание императора Василия I» — деда багрянородного василевса (Vita Basilii). Этот памятник дошел в составе Хроники Продолжателя Феофана в виде ее пятой книги. Под именем Константина Багрянородного сохранились и другие сочинения — проповедь, речь на перенесение мощей св. Иоанна Златоуста, Послание на перенесение останков Григория Назианзина, литургические стихи, письма, обращения к войску и др.

  Как справочно-энциююпедический, так и историко-дидактический характер носят и основные сочинения Константина Багрянородного, известные под условными (как и авторство!) названиями «Об управлении империей«, «О церемониях византийского двора«, а также три воинских трактата. Константин был современником многочисленных важнейших событий международной политики первой половины X в., таких как поход князя Олега на Византию и поход князя Игоря, следствием чего стали первые русско-византийские договоры, известные по «Повести временных лет», а также войн и соглашений с Болгарией эпохи царя Симеона, войн с арабским халифатом с последующим освобождением армянских и иверийских земель от власти ислама и удалением византийских восточных границ к долинам Тигра и Евфрата. Среди дипломатических акций эпохи правления Константина Багрянородного важное место заняла русская политика, увенчавшаяся приемом в Константинополе посольства княгини Ольги. Многие из пережитых Константином событий в той или иной степени получили отражение в сохранившихся под его именем произведениях.

  Издания эксцернтов и трудов Константина: Excerpta historica iussu nperatoris Constantini Porphyrogeniti confecta / Ed. U. Ph. Boisevain, C. De Boor, Th. Buttner-Wobst. Berolini, 1903-1910. Vol. 1-4; Costantino Porfirogenito. De Thematibus / Ed. A. Pertusi. Citta del Vaticano, 1952; Tbeophanes Contmuatus, loannes Cameniata, Symeon Magister, Georgius Monachus / Rec. I. Bekkerus. Bonnae, 1838. P. 211-353; Darrouzes J. Epistoliers byzantins du Xе siecle. Paris, 1960. P. 317-322.

  Литература: Dain 1953, T. 12. P. 64-81; Lemerle 1966. P. 596-616; Lemerle 1971; Toynbee 1973; Wosmak 1973; Hunger 1978. Bd. I. S. 360-367; Moravcsik ВТ I. S. 356-390; Sevcenko 1992. S. 167-195; Шевченко 1993. Т. 54. С. 6-38; Семеновкер 1995; Бибиков 1998. С. 94-98.

О ЦЕРЕМОНИЯХ ВИЗАНТИЙСКОГО ДВОРА

  Произведение Константина Багрянородного, условно называемое «О церемониях византийского двора», сохранилось в единственном списке имеющем пространное заглавие: «Константина, христолюбивого во Христа самом вечном Царе василевса, сына мудрейшего и приснопамятного василевса Льва, сочинение и во истину царского усердия достойное творение». В трактате досконально расписана режиссура приемов, в том числе иностранных послов, в соответствии с рангом приезжающих. Исторический материал приемов прошлого характеризует правление императоров ЛьваI, Анастасия I, Юстина I, Льва II и Юстиниана I. В предисловии автор пишет об исторической значимости произведения, основанного как на собственных наблюдениях, так и на литературных и архивных источниках.

  Для истории Руси первостепенное значение имеет описание приема Константином в византийской столице посольства княгини Ольги. Помимо подробного изложения самой дипломатической процедуры церемонии, автор подробно перечисляет состав русского посольства, суммы, выдаваемые разным его членам в соответствии с рангом гостей.

  Издания: Constantinus Porphyrogenitus imperator. De cerimoniis aulae Byzantinae libri 2 / Rec. I. I. Reiske. Bonnae, 1829-1830. Vol. 1-2; Constants VII Porphyrogenete. Le Livre des ceremonies. (Ch. 1-92) / Ed. A. Voft. Paris. 1935-1939. T. 1-2.

  Перевод:
Литаврин Г.Г. Византия, Болгария, Древняя Русь (IX — начало XII в.) СПб., 2000. С. 360-364.

  Литература: Успенский 1898. Т. 3. С. 98-137; Вигу 1907. Vol. Р. 209-227, 417-439; Treitinger 1956; Острогорский 1967. Vol. 7. Р. 1458-1473; Пашуто 1968. С. 66 и сл.; Ариньон 1980. Т. 41. С. 113-24; Литаврин 1981. Т. 42. С. 35-48; Литаврин 1981а. № 5. С. 173-183; Литаврин 1981b. С. 72-92; Литаврин 1982. S. 134-143; Arignon 1983. Т. 55 (1). Р. 129-137; Obolensky 1983. Vol. 28, № 2. P. 157-171; Cbolensky 1984. P. 159-176; Литаврин 1985. С. 49-57; Pritsak 1985. Vol. 9. № 1/2. P. 5-24; Литаврин 1986a. № 6. C. 41-52; Tinnefeld 1987. Bd. VI. 1. S. 30-37; Obolensky 1988-1989. P. 145-158; Литаврин 1989. T 50. C. 83-84; Назаренко 1990. С. 24-40; Featherstone 1990. Vol. 14. 3/4. P. 293-312; Назаренко 1989. Т. 50. С. 66-83; Брайчевский 1991. С. 12-20; Рорре 1992. Vol. 46. Р. 271-277; Назаренко 1994. С. 154-168; Franklin, Shepard 1996. P. 134-139; Литаврин 1999. С. 421-452; Литаврин 2000. С. 154-213.

 

КОНСТАНТИНА, ХРИСТОЛЮБИВОГО ВО ХРИСТЕ
САМОМ ВЕЧНОМ ЦАРЕ ВАСИЛЕВСА, СЫНА МУДРЕЙШЕГО
И ПРИСНОПАМЯТНОГО ВАСИЛЕВСА ЛЬВА,
СОЧИНЕНИЕ И ВО ИСТИНУ ЦАРСКОГО УСЕРДИЯ ДОСТОЙНОЕ ТВОРЕНИЕ

Константин Багрянородный  Множество событий забывается и ускользает за большой промежуток времени, если бы пренебрегали великим и почетным занятием — описанием царских обрядов, если бы это, так сказать, обрекли на вымирание, на царскую власть можно было бы смотреть как на будничное и поистине лишенное красивой внешности явление.

  Мы решили все то, что самими нами видено и в наши дни принято, тщательно выбрать из множества источников и представить для удобного обозрения в этом труде тем, кто будет жить после нас; мы покажем забытые обычаи наших отцов, и, подобно цветам, которые мы собираем на лугах, мы прибавим их к царской пышности для ее чистого благолепия.

  Другой прием — Эльги1 Росены2.

  Девятого сентября, в четвертый день [недели], состоялся прием по прибытии Эльги архонтиссы3 Росии. Сия архонтисса вошла с близкими, архонтиссами-родственницами и наиболее видными из служанок. Она шествовала впереди всех прочих женщин, они же по порядку, одна за другой, следовали за ней. Остановилась она на месте, где логофет4 обычно задает вопросы. За ней вошли послы и купцы архонтов Росии и остановились позади у занавесей. Все дальнейшее было совершено в соответствии с вышеописанным приемом.

  Выйдя снова через Анадендрарий5 и Триклин кандидатов6, а также триклин, в котором стоит камелавкий7 и в котором посвящают в сан магистра, она прошла через Онопод и Золотую руку, т.е. портик Августия, и села там. Когда же василевс8 обычным порядком вступил во дворец, состоялся другой прием следующим образом.

  В Триклине Юстиниана9 стоял помост, украшенный порфирными дионисийскими тканями, а на нем — большой трон василевса Феофила, сбоку же — золотое царское кресло. За ним, позади двух занавесей, стояли два серебряных органа двух партий, ибо их трубы находились за занавесями. Приглашенная из Августия, архонтисса прошла через Апсиду, ипподром и внутренние переходы самого Августия и, придя, присела в Скилах10. Деспина11 между тем села на упомянутый выше трон, а ее невестка — в кресло. И [тогда] вступил весь кувуклий12, и препозитом13 и остиарием14 были введены вилы15: вила первая — зост, вила вторая — магистриссы, вила третья — патрикиссы, вила четвертая — протоспафариссы-оффикиалы, вила пятая — прочие протоспафариссы, вила шестая — спафарокандидатиссы, вила седьмая — пафариссы, страториссы и кандидатиссы16.

  Итак, лишь после этого вошла архонтисса, введенная препозитом и двумя остиариями. Она шла впереди, а родственные ей архонтиссы и наиболее видные из ее прислужниц следовали за ней, как и прежде было упомянуто. Препозит задал ей вопрос как бы от лица августы17 и, выйдя, она [снова] присела в Скилах.

  Деспина же, встав с трона, прошла через Лавсиак и Трипетон18 и вошла в Кенургий19, а через него в свой собственный китон20. Затем тем же самым путем архонтисса вместе с ее родственницами и прислужницами вступила через [Триклин] Юстиниана, Лавсиак и Трипетон в Кенургий и [здесь] отдохнула.

  Далее, когда василевс с августой и его багрянородными детьми уселись, из Триклина Кенургия была позвана архонтисса. Сев по повелению василевса, она беседовала с ним, сколько пожелала.

  В тот же самый день состоялся клиторий21 в том же Триклине Юстиниана. На упомянутый выше трон сели деспина и невестка. Архонтисса же стояла сбоку. Когда трапезит22 по обычному чину ввел архонтисе и они совершили проскинесис23, архонтисса, наклонив немного голову, села к апокопту24 на том же месте, где стояла, вместе с зостами, по уставу. Знай, что певчие, апостолиты и агиософиты25, присутствовали на этом клитории, распевая василикии26. Разыгрывались также и всякие театральные игрища.

  А в Хрисотриклине27 [в то же время] происходил другой клиторий, где пировали все послы архонтов Росии, люди и родичи архонтиссы и купцы. [После обеда] получили: анепсий28 ее 30 милиарисиев29, 8 ее людей — по 20 милиарисиев, 20 послов — по 12 милиарисиев, 43 купца — по 12 милиарисиев, священник Григорий — 8 милиарисиев, 2 переводчика — по 12 милиарисиев, люди Святослава — по 5 милиарисиев, 6 людей посла — по 3, переводчик архонтиссы — 15 милиарисиев.

  После того как василевс встал от обеда, состоялся десерт в Аристирии30, где стоял малый золотой стол, установленный в Пентапиргии31. На этом столе и был сервирован десерт в украшенных жемчугами и драгоценными камнями чашах.

  Сидели [здесь] василевс, Роман32 — багрянородный василевс, багрянородные их дети, невестка и архонтисса. Было вручено: архонтиссе в золотой, украшенной драгоценными камнями чаше — 500 милиарисиев, 6 ее женщинам — по 20 милиарисиев и 18 ее прислужницам — по 8 милиарисиев.

Княгиня Ольга у императора Константина VII

Княгиня Ольга у императора Константина VII

  Восемнадцатого сентября, в воскресенье, состоялся клиторий в Хрисотриклине. Василевс сидел [здесь] с росами. И другой клиторий происходил в Пентакувуклии св. Павла, где сидели деспина с багрянородными ее детьми, с невесткой и архонтиссой. И было выдано: архонтиссе — 200 милиарисиев, ее анепсию — 20 милиарисиев, священнику Григорию — 8 милиарисиев, 16 ее женщинам — по 12 милиарисиев, 18 ее рабыням — по 6 милиарисиев, 22 послам — по 12 милиарисиев, 44 купцам — по 6 милиарисиев, двум переводчикам — по 12 милиарисиев.

(Перевод Г.Г. Литаврина С. 360-364)

 

ОБ УПРАВЛЕНИИ ИМПЕРИЕЙ

  Важнейшее с историографической точки зрения сочинение, сохранившееся под именем Константина Багрянородного, со времен первого издания в 1611 г. условно называется «Об управлении империей», хотя единственная рукопись византийского времени, сохранившая текст (Cod. Paris, gr. 2009 XI в.), имеет распространенную лемму «Константина, во Христе, царе вечном, василевса ромеев, к сыну своему Роману, боговенчанному и багрянородному василевсу». Таким образом, трактат представляет собой обращение к сыну — будущему императору Роману II (правил с 959 по 963 гг.). Наставление, в котором Константин рассматривает систему взаимоотношений империи с окружавшими ее народами с точки зрения политической выгоды для Византии, определяет способ подчинения каждого из этих народов и предупреждает о возможных претензиях «варваров» к Византии, а также дает представление о происхождении, обычаях, природных условиях жизни интересующих империю народов.

  Вся часть сочинения Константина Багрянородного от гл. 1.16 до гл. 13.11, за исключением гл. 9, представляет собой изложение практики византийской дипломатии по отношению к северным соседям империи — печенегам, узам, хазарам, аланам, росам, болгарам и венграм. Это своего рода «практический урок» византийской внешней политики. Относительно реальности отражения здесь внешнеполитической ситуации середины X в. у византинистов нет единогласия: так, одни (Г. Манойлович, В. Греку) отмечали учебно-дидактический а другие (П. Лемерль) — книжный, учено-энциклопедический характер произведения. Однако анализ сведений Константина о кочевниках Северного Причерноморья убеждает в актуальном характере приводимых в трактате данных для изучения византийской внешней политики в середине X в., хотя о конкретных источниках информации Константина можно говорить лишь в отдельных случаях и в основном предположительно.

  Константин начинает обзор внешнеполитического положения Византии с характеристики взаимоотношений с печенегами. Именно в этой связи Константин впервые здесь говорит и о Руси, сообщая, что печенеги «стали соседними и сопредельными также росам, и частенько когда у них нет мира друг с другом, они грабят Росию, наносят ей значительный вред и причиняют ущерб», а также, «что росы озабочены тем, чтобы иметь мир с пачинакитами». Константин говорит о русско-печенежской торговле. Автор трактата анализирует военно-политический потенциал Руси в комплексе ее взаимоотношений с Византией и печенегами.

  Девятая глава, превышающая по объему другие разделы начальной части произведения, посвящена Руси, точнее, — описанию пути «из варяг в греки» и рассказу о том, с чем сталкивается путешественник. Перечисляются русские города — Новгород, Смоленск, Любеч, Чернигов, Вышгород, Киев, Витичев; называются русские князья — Игорь и Святослав; подробно рассказывается о взаимоотношениях княжеской дружины («росы») со славянским населением различных племен описываемой территории; рассказывается о полюдье. Полюдье Константин воспроизводит в славянском звучании слова, проявляя здесь свойственный ему интерес к языкам народов, описываемых им. Так, все известные днепровские пороги называются как «по-росски» (указывается скандинавское имя), так и «по-славянски», где передается русский эквивалент наименования. Называет автор трактата и славянское слово «заканы» (законы).

  Константин различает «Внешнюю Русь», под которой подразумевал Северную («Новгородскую») Русь, и Русь в собственном, узком, смысле слова — как территорию сбора дани старшим князем, т.е. Киевскую Русь. Среди славянских племен, подвластных Руси, названы кривичи, лендзяне, древляне, дреговичи, северяне. Из описания Константином становится ясно, что киевский князь уже в середине X в. «сажал» на новгородский стол сына — потенциального преемника.

  Среди свидетельств этнокультурного содержания важно описание явыческнх жертвоприношений росов на о. Хортица на пути в Византию.

  Продолжение 13 главы посвящено Венгрии и другим странам Центральной Европы. В этом разделе, помимо прочего дается совет, как следует отвечать хазарам, венграм или русским, или другим «северным» и «скифским» народам — на их нередкие просьбы о предоставлении им императорских регалий, считавшихся привилегией лишь в пантийских императоров. Также отказом предлагается отвечать и на домогательства «варварских» правителей о династических браках с императорскими родственниками. Там же повествуется о греческом огне — важнейшем секретном оружии византийского флота в сражениях с врагами.

  Следующие главы (14-42) «Об управлении империей» посвящены писанию земель, истории, обычаев арабов, далее — Испании, Италии, Далмации, Хорватии, Сербии. Ряд эпизодов относятся к истории аваров и болгар на рубеже IХ/Х вв. Вновь повествование касается теченегов, венгров и хазар, их происхождения, древнейшей истории, асселения, племенной этнологии. В этой же части трактата содержится рассказ о Моравии и ее правителе Святополке. Завершается раздел этно-географической главой, названной «Землеописание от Фессалоники до реки Дунай и крепости Белград, до Туркии (=Венгрии. — М.Б.) и Пачинакии, до хазарской крепости Саркел, до Росии и до Некропил, находящихся на море Понт, близ реки Днепр, до Херсона вместе с Боспором, в которых находятся крепости климатов; затем — до озера Меотида, называемого из-за его величины также морем, вплоть до крепости Таматарха, а к сему — и до Зихии, Папагии Касахии, Алании и Авасгии — вплоть до крепости Сотириуполь» Описание Северного Причерноморья, включая земли Приазовья, Приднепровья, Крыма, Тмутаракани, Северокавказского побережья и областей вплоть до современного Сухуми («Сотириуполь»), относится ко времени после 906 г.

  Главы 43-46 содержат подробные, подчас уникальные, сведения о Закавказье, о землях армян и грузин на основании современных Константину Багрянородному данных. Далее две главы связаны с Кипром.

  Следующий раздел трактата (гл. 49-53) посвящен византийским областям, в том числе Херсону в Крыму, их этническому состав} (в частности, расселению славян на Пелопоннесе), административной структуре империи, историческим изменениям в условиях провинциального управления и другим внутренним историческим и политическим сюжетам истории Византии от глубокой древности до времени составления трактата.

  Временем составления произведения считается середина X в., период между 948 и 952 гг.

  В примечаниях к публикуемым фрагментам этого сочинения Константина использованы комментарии русского издания 1991 г. (см. ниже).

  Издания: Constantme Porphyrogenitus. De administrando impeno / Ed. by Gy. Moravcsik, transl. by R. J. H. Jenkins. Washington, 1967 [Vol. 1]; Comm by R. J. H. Jenkins, D. Obolensky, E Dvornik a. o. London, 1962 [Vol. 2].

  Издание и перевод: Константин Багрянородный. Об управлении империей. Текст, пер., комм. / Под ред. Г.Г. Литаврина и А.П. Новосельцева. М., 1991.

  Литература: Вигу 1906. Bd. 15. S. 517-557; Расовский 1933. Т. 6. С. 1-66; Ostrogorsky 1936. Т. 8. S. 41-61; Приселков 1941. С. 215-246. Vernadsky 1943; Vasiliev 1951. Vol. 6. P. 160-225; Stender-Petersen 1953, Shevelov 1955. Vol. 11. № 4. P. 503-530; Левченко 1956; Толкачев 1962 С. 29-60; Sorlin 1965. Vol. 6. № 2. P. 147-188; Златарски 1967-1971. Т. 1. Ч. 1-2; Пашуто 1968; Obolensky 1971; Toynbee 1973; Wosniak 1973. Иванов, Топоров 1974; Дуйчев 1976. С. 31-34; Коледаров 1977. № 3 С. 50-64; Сахаров 1980; Дюно, Ариньон 1982. Т. 43 С. 64-73; Рыбаков 1982; Седов 1982; Moravcsik ВТ I. S. 361-379; Иванова, Литаврин 1985. С. 34-98; Ловмянъский 1985; Литаврин 1999; Литаврин 2000.

 

КОНСТАНТИНА, ВО ХРИСТЕ ЦАРЕ ВЕЧНОМ,
ВАСИЛЕВСА РОМЕЕВ, К СЫНУ СВОЕМУ РОМАНУ,
БОГОВЕНЧАННОМУ И БАГРЯНОРОДНОМУ

Золотая номисма Константина Багрянородного  1. О пачинакитах33: насколько полезны они, находясь в мире с василевсом ромеев

  Итак, послушай34, сын, то, что, как мне кажется, ты [обязан] знать; обрети разумение35, дабы овладеть управлением. Ведь и всем прочим я говорю, что знание есть благо для подданных, в особенности же для тебя, обязанного печься о спасении всех и править и руководить мировым кораблем. А если36 я воспользовался ясной и общедоступной речью37, как бы беспечно текущей обыденной прозой, для изложения предстоящего, не удивляйся нисколько, сын мой. Ведь не пример каллиграфии или аттикизирующего стиля38, торжественного и возвышенного, я старался представить, а заботился более чтобы через простое и обиходное39 повествование наставить тебя в том, о чем, по моему мнению, тебе не должно пребывать в неведении и что легко тебе может доставить тот разум и мудрость, которые обретаются в длительном опыте.

  Я полагаю всегда весьма полезным для василевса ромеев желать мира с народом40 пачинакитов, заключать с ними дружественные соглашения и договоры, посылать отсюда к ним каждый год апокрисиария41 с подобающими и подходящими дарами для народа и забирать оттуда омиров, т.е. заложников42, и апокрисиария, которые прибудут в богохранимый этот град43 вместе с исполнителем сего дела44 и воспользуются царскими благодеяниями и милостями, во всем достойными правящего василевса.

  Поскольку этот народ пачинакитов соседствует45 с областью Херсона46, то они, не будучи дружески расположены к нам, могут выступать против Херсона, совершать на него набеги и разорять и самый Херсон, и так называемые Климаты47.

 

  2. О пачинакитах и росах

  [Знай], что пачинакиты стали соседними и сопредельными48 также росам, и частенько, когда у них нет мира друг с другом, они грабят Росию, наносят ей значительный вред и причиняют ущерб.

  [Знай], что и росы озабочены тем, чтобы иметь мир с пачинакитами. Ведь они покупают49 у них коров, коней, овец и от этого живут легче и сытнее, поскольку ни одного из упомянутых выше животных в Росии не водилось50. Но и против удаленных от их пределов врагов51 росы вообще отправляться не могут, если не находятся в мире с пачинакитами, так как пачинакиты имеют возможность — в то время когда росы удалятся от своих [семей], — напав, все у них уничтожить и разорить. Поэтому росы всегда питают особую заботу, чтобы не понести от них вреда, ибо силен этот народ, привлекать их к союзу и получать от них помощь, так чтобы от их вражды избавляться и помощью пользоваться.

  [Знай], что и у царственного сего града52 ромеев, если росы не находятся в мире с пачинакитами, они появиться не могут, ни ради войны, ни ради торговли, ибо, когда росы с ладьями приходят к речным порогам и не могут миновать их иначе, чем вытащив свои ладьи из реки и переправив, неся на плечах, нападают тогда на них люди этого народа пачинакитов и легко — не могут же росы двум трудам противостоять53 — побеждают и устраивают резню.

 

  3. О пачинакитах и турках54

  [Знай], что и турок род весьма страшится и боится упомянутых пачикитов потому, что был неоднократно побеждаем ими55 и предан почти полному уничтожению, оттого турки всегда страшными считают пачинакитов и трепещут перед ними.

 

  4. О пачинакитах, росах и турках

  [Знай], что пока василевс ромеев находится в мире с пачинакитами56, ни росы, ни турки не могут нападать на державу ромеев по закону войны, а также не могут требовать у ромеев за мир великих и чрезмерных денег и вещей, опасаясь, что василевс употребит силу этого народа против них, когда они выступят на ромеев Пачинакиты, связанны дружбой с василевсом и побуждаемые его грамотами57 и дарами, могут легко нападать на землю росов и турок, уводить в рабство их жен и детей, разорять их землю58.

 

  5. О пачинакитах и булгарах59

  [Знай], что и булгарам более страшным казался бы василевс ромеев и мог бы понуждать их к спокойствию, находясь в мире с пачинакитами60, поскольку и с этими булгарами соседствуют названные пачинакиты61 и, когда пожелают, либо ради собственной корысти, либо в угоду василевсу ромеев, могут легко выступать против Булгарии62 и, благодаря своему подавляющему большинству и силе, одолевать тех и побеждать. Поэтому и булгары проявляют постоянное старание и заботу о мире и согласии с пачинакитами. Так как [булгары] многократно были побеждены и ограблены ими, то по опыту узнали, что хорошо и выгодно находиться всегда в мире с пачинакитами.

 

  6. О пачинакитах и херсонитах

  [Знай], что и другой народ из тех же самых пачинакитов63 находится рядом с областью Херсона. Они и торгуют с херсонитами, и исполняют поручения как их, так и василевса и в Росии, и в Хазарии64, и в Зихии65, и во всех тамошних краях, получая, разумеется, от херсонитов заранее согласованную плату за эту самую услугу, соответственно важности поручения и своим трудам, как-то: влаттии, прандии, харерии, пояса, перец66, алые кожи парфянские и другие предметы, требуемые ими, как о том каждый херсонит сумеет договориться с любым из пачинакитов при соглашении или уступит его настояниям. Ведь, будучи свободными и как бы самостоятельными, эти самые пачинакиты никогда и никакой услуги не совершают без платы.

Княгиня Ольга у императора Константина VII

Флот росов. Миниатюра Мадридского списка Хроники Иоанна Скилицы

 

  7. О василиках67, посылаемых68 из Херсона в Пачинакию69

  Всякий раз, когда василик переправится в Херсон ради подобного поручения, он должен тотчас послать [вестника] в Пачинакию и потребовать от них заложников и охранников70. Когда они прибудут, то заложников оставить под стражей в крепости Херсона, а самому с охранниками отправиться в Пачинакию и исполнить порученное. Эти самые пачинакиты, будучи ненасытными и крайне жадными до редких у них вещей, бесстыдно требуют больших подарков: заложники домогаются одного для себя, а другого для своих жен, охранники — одного за свои труды, а другого за утомление их лошадей. Затем, когда василик вступит в их страну, они требуют прежде всего даров василевса и снова, когда ублажат своих людей, просят подарков для своих жен и своих родителей. Мало того, те, которые ради охраны возвращающегося к Херсону василика приходят с ним, просят у него, чтобы он вознаградил труд их самих и их лошадей71.

 

  8. О василиках посылаемых из богохранимого града в Пачинакию с хеландиями72 по рекам Дунай73, Днепр и Днестр74

  [Знай], что и в стороне Булгарии75 расположился народ пачинакитов по направлению к области Днепра, Днестра и других там имеющихся рек. Когда послан отсюда василик с хеландиями, то он может, не отправляясь в Херсон, кратчайшим путем и быстрее найти здесь тех же пачинакитов, обнаружив которых, он оповещает их через своего человека, пребывая сам на хеландиях, имея с собою и охраняя на суда царские вещи. Пачинакиты сходятся к нему, и, когда они сойдутся, василик дает им своих людей в качестве заложников, но и сам получает от пачинакитов их заложников и держит их в хеландиях. А затем он договаривается с пачинакитами. И, когда пачинакиты принесут василику клятвы по своим «заканам»76, он вручает им царские дары и принимает «друзей»77 из их числа, сколько хочет, а затем возвращается. Так-то нужно договариваться с ними, чтобы, когда у василевса явится потребность в них, они бы исполнили службу будь то против росов либо против булгар, либо же против турок, либо они в состоянии воевать со всеми ими и, многократно нападая на них78, стали ныне [им] страшными. Ясно это также из следующего. Когда клирик Гавриил как-то был послан к туркам79 по повелению василевса и сказал им: «Василевс заявляет вам80, чтобы вы отправились и прогнали пачинакитов с мест их, а вы расположились бы вместо них, так как прежде там располагались, — дабы находиться близ царственности моей и дабы, когда я того пожелаю, я отправлял послов и вскорости находил вас», — то все архонты81 турок воскликнули в один голос: «Сами мы не ввяжемся в войну с пачинакитами, так как не можем воевать с ними82, — страна [их] велика, народ многочислен, дурное это отродье. Не продолжай перед нами таких речей — не по нраву они нам»83.

  [Знай], что пачинакиты с наступлением весны переправляются с той стороны реки Днепра и всегда здесь проводят лето84.

 

  9. О росах85, отправляющихся с моноксилами86 из Росии87 в Константинополь

  [Да будет известно], что приходящие из внешней Росии88 в Константинополь моноксилы являются89 одни из Немогарда90, в котором сидел91 Сфендослав92, сын Ингора93, архонта Росии94, а другие из крепости Милиниски95, из Телиуцы96, Чернигоги97 и из Вусеграда98. Итак, все они пускаются рекою Днепр99 и сходятся в крепости Киоава100, называемой Самватас101. Славяне же, их паьсгиоты102, а именно: кривитеины103, лензанины104 и прочие Славинии105 — рубят в своих горах106 моноксилы во время зимы и, снарядив их, с наступлением весны, когда растает лед, вводят в находящиеся по соседству водоемы. Так как эти [водоемы] впадают в реку Днепр, то и они из тамошних [мест] входят в эту самую реку и отправляются в Киову. Их вытаскивают для [оснастки] и продают росам, Росы же, купив одни эти долбленки и разобрав свои старые моноксилы, переносят с тех на эти весла, уключины и прочее убранство… снаряжают их107. И в июне месяце108, двигаясь по реке Днепр, они спускаются в Витичеву109, которая является крепостью-пактиотом росов, и, собравшись там в течение двух-трех дней, пока соединятся все моноксилы110, тогда отбавляются в путь и спускаются по названной реке Днепр111. Прежде всего они приходят к первому порогу112, нарекаемому Эссупи, что означает по-росски и по-славянски «Не спи»113. Порог [этот] столь же узок, как пространство циканистирия114, а посередине его имеются обрывистые высокие скалы, торчащие наподобие островков. Поэтому набегающая приливающая к ним вода, низвергаясь оттуда вниз, издает громкий страшный гул.

Княгиня Ольга у императора Константина VII

Русский флот. Миниатюра Радзивилловской летописи

  Ввиду этого росы не осмеливаются проходить между скалами, но, причалив поблизости и высадив людей на сушу, а прочие вещи оставив в моноксилах, затем нагие, ощупывая своими ногами [дно, волокут их]115, чтобы не натолкнуться на какой-либо камень. Так они делают, одни у носа, другие посередине, а третьи у кормы, толкая116 [ее] шестами, и с крайней осторожностью они минуют этот первый порог, по изгибу у берега реки. Когда они пройдут этот первый поре то снова, забрав с суши прочих, отплывают и приходят к другому порогу, называемому по-росски Улворси, а по-славянски Островуниира, что значит «Островок порога»117. Он подобен первому, тяжек и трудно проходим. И вновь, высадив людей, они проводят моноксилы, как и прежде. Подобным же образом минуют они и третий порог, называемый Геландри, что по-славянски означает «Шум порога»118, а затем так же — четвертый порог, огромный, нарекаемый по-росски Аифор, по-славянски же Неасит, так как в камнях порога гнездятся пеликаны119. Итак, у этого порога все причаливают к земле носами вперед, с ними выходят назначенные для несения стражи мужи и удаляются. Они неусыпно несут стражу из-за пачинакитов120. А прочие, взяв вещи, которые были у них в моноксилах121, проводят рабов122 в цепях по суше на протяжении шести миль123, пока не минуют порог. Затем также одни волоком, другие на плечах, переправив свои моноксилы по сю сторону порога, столкнув их в реку и внеся груз, входят сами и снова отплывают. Подступив же к пятому порогу, называемому по-росски Варуфорос, а по-славянски Вулнипрах124, ибо он образует большую заводь125, и переправив опять по излучинам реки свои моноксилы, как на первом и на втором пороге, они достигают шестого порога, называемого по-росски Леанди, а по-славянски Веручи, что означает «Кипение воды»126, и преодолевают его подобным же образом. От него они отплывают к седьмому порогу, называемому по-росски Струкун, а по-славянски Напрези, что переводится как «Малый порог»127. Затем достигают так называемой переправы Крария128, через которую переправляются херсониты, [идя] из Росии129, и пачинакиты130 на пути к Херсону131. Эта переправа имеет ширину ипподрома132, а длину, с низа до того [места], где высовываются подводные скалы133, — насколько пролетит стрела пустившего ее отсюда дотуда. Ввиду чего к этому месту спускаются пачинакиты и воюют против росов134. После того как пройдено это место, они достигают острова, называемого Св. Григорий135. На этом острове они совершают свои жертвоприношения, так как там стоит громадный дуб: приносят в жертву живых петухов, укрепляют они и стрелы вокруг [дуба], а другие — кусочки хлеба, мясо и что имеет каждый, как велит их обычай. Бросают они и жребий о петухах: или зарезать их, или съесть, или отпустить их живыми136. От этого острова росы не боятся пачинакита137, пока не окажутся в реке Селина138. Затем, продвигаясь таким образом от [этого острова] до четырех дней, они плывут, пока не достигают залива реки, являющегося устьем, в котором (лежит остров Св. Эферий). Когда они достигают этого острова, то дают там себе отдых до двух-трех дней. И снова они переоснащают свои моноксилы всем тем нужным, чего им недостает: парусами, мачтами, кормилами, которые они доставили [с собой]. Так как устье этой реки является, как сказано, заливом и простирается вплоть до моря, а в море лежит остров Св. Эферий, оттуда они отправляются к реке Днестр и, найдя там убежище, вновь там отдыхают139. Когда же наступит благоприятная погода, отчалив, они приходят в реку, называемую Аспрос140, и, подобным же образом отдохнув и там, снова отправляются в путь и приходят в Селину, и так называемый рукав реки Дунай. Пока они не минуют реку Селина, рядом с ними следуют пачинакиты. И если море, как это часто бывает, выбросит моноксил на сушу, то все [прочие] причаливают, чтобы вместе противостоять пачинакитам. От Селины же они не боятся никого, но, иступив в землю Булгарии, входят в устье Дуная141. От Дуная они прибывают в Конопу142, а от Конопы — в Констанцию143… к реке Варна144; от Варны же приходят к реке Дичина145. Все это относится к земле Булгарии146. От Дичины они достигают области Месемврии147 — тех мест, где завершается их мучительное и страшное, невыносимое и тяжкое плавание. Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступит ноябрь месяц, тотчас их архонты148 выходят со всеми росами149 из Киава и отправляются в полюдия, что именуется «кружением»150, а именно — в Славинии вервианов151, другувитов152, кривичей, севериев153 и прочих славян154, которые являются пактиотами росов155. Кормясь156 там в течение всей зимы, они снова, начиная с апреля157, когда растает лед на реке Днепр, возвращаются в Киав. Потом так же, как было рассказано, взяв свои моноксилы, они оснащают [их] и отправляются в Романию158.

  [Знай], что узы могут воевать с пачинакитами159.

 

  10. О Хазарии160, как нужно и чьими силами воевать [с нею]

  [Знай], что узы способны воевать с хазарами, поскольку находятся с ними в соседстве, подобно тому как и эксусиократор Алании161.

  [Знай], что девять Климатов Хазарии162 прилегают к Алании и может алан, если, конечно, хочет, грабить их отселе и причинять великий ущерб и бедствия хазарам, поскольку из этих девяти Климатов являлись вся жизнь и изобилие Хазарии.

 

  11. О крепости Херсон и крепости Боспор163

  [Знай], что эксусиократор Алании не живет в мире с хазарами, но более предпочтительной считает дружбу василевса ромеев, и, когда хазары не желают хранить дружбу и мир в отношении василевса, он может сильно вредить им, и подстерегая на путях, и нападая на идущих без охраны при переходах к Саркелу164, к Климатам и к Херсону. Если этот эксусиократор постарается препятствовать хазарам165, то длительным и глубоким миром пользуются и Херсон, и Климаты, так как хазары, страшась нападения аланов, находят небезопасным поход с войском на Херсон и Климаты и, не имея сил для войны одновременно против тех и других, будут принуждены хранить мир.

Крепость Херсонеса

Крепость Херсонеса

 

  12. О Черной Булгарии166 и о Хазарии

  [Знай], что так называемая Черная Булгария может воевать с хазарами.

 

  37. О народе пачинакитов167

  Да будет известно, что пачинакиты сначала имели место своего обитания на реке Атил, а также на реке Геих168, будучи соседями и хазар, и так называемых узов169. Однако пятьдесят лет назад170 упомянутые узы, вступив в соглашение с хазарами и пойдя войною на пачинакитов, одолели их и изгнали из собственной их страны, и владеют ею вплоть до нынешних времен так называемые узы171. Пачинакиты же, обратясь в бегство, бродили, выискивая место для своего поселения. Достигнув земли, которой они обладают и ныне172, обнаружив на ней турок, победив их в войне и вытеснив, они изгнали их173, поселились здесь и владеют этой страной, как сказано, вплоть до сего дня уже в течение пятидесяти пяти лет174.

  Да будет ведомо, что вся Пачинакия делится на восемь фем175, имея столько же великих архонтов. А фемы таковы176: название первой фемы Иртим, второй — Цур, третьей — Гила, четвертой — Кулпеи, пятой — Харавои, шестой — Талмат, седьмой — Хопон, восьмой — Цопон. Во времена же, в какие пачинакиты были изгнаны из своей страны, они имели архонтами в феме Иртим Ваицу, в Цуре — Куела, в Гиле Куркутэ, в Кулпеи — Ипаоса, в Харавои — Каидума, в феме Талмат Косту, в Хопоне — Гиаци, а в феме Цопон — Батана. После смерти этих власть унаследовали их двоюродные братья, ибо у них утвердились законы и древний обычай, согласно которым они не имели права передавать достоинство детям или своим братьям; довольно было для владеющих им и того, что они правили в течение жизни. После же их смерти должно избирать или их двоюродного брата, или сыновей двоюродных братьев, чтобы достоинство не оставалось постоянно в одной ветви рода, но чтобы честь наследовали и получали также и родичи по боковой линии. Из постороннего же рода никто не вторгается и не становится архонтом. Восемь фем разделяются на сорок частей, и они имеют архонтов более низкого разряда.

  Должно знать, что четыре рода пачинакитов, а именно: фема Куарцицур, фема Сирукалпеи, фема Вороталмат и фема Вулацопон, — расположены по ту сторону реки Днепра по направлению к краям [соответственно] более восточным и северным177, напротив Узии, Хазарии, Алании, Херсона и прочих Климатов178. Остальные же четыре рода располагаются по сю сторону реки Днепра, по направлению к более западным и северным краям, а именно: фема Гиазихопон соседит с Булгарией, фема Нижней Гилы соседит с Туркией, фема Харавои соседит с Росией, а фема Иавдиертим соседит с подплатежными стране Росии местностями, с ультинами179, дервленинами180, лензанинами181 и прочими славянами. Пачинакия отстоит от Узии и Хазарии на пять дней пути, от Алании — на шесть дней, от Мордии182 — на десять дней, от Росии — на один день, от Туркии — на четыре дня, от Булгарии — на полдня183, к Херсону она очень близка, а к Боспору еще ближе.

  Да будет известно, что в то время, когда пачинакиты были изгнаны из своей страны, некоторые из них по собственному желанию и решению остались на месте, живут вместе с так называемыми узами и поныне находятся среди них, имея следующие особые признаки (чтобы отличаться от тех и чтобы показать, кем они были и как случилось, что они отторгнуты от своих): ведь одеяние свое они укоротили до колен, а рукава обрезали от самых плеч, стремясь этим как бы показать, что они отрезаны от своих и от соплеменников184.

  Должно знать, что по сю сторону реки Днестра, в краю, обращенном к Булгарии, у переправ через эту реку, имеются пустые крепости: первая крепость названа пачинакитами Аспрон, так как ее камни кажутся совсем белыми; вторая крепость Тунгаты, третья крепость Кракнакаты, четвертая крепость Салмакаты, пятая крепость Сакакаты, шестая крепость Гиэукаты185. Посреди самих строений древних крепостей обнаруживаются некие признаки церквей и кресты, высеченные в песчанике, поэтому кое-кто сохраняет предание, что ромеи некогда имели там поселение.

  Должно знать, что пачинакиты называются также кангар, но не все, а народ трех фем: Иавдиирти, Куарцицур и Хавуксингила, как более мужественные и благородные, чем прочие, ибо это и означает прозвище кангар.

(Перевод Г.Г. Литаврина. С. 33-53, 155-159)

 

Константин Багрянородный: Об управлении империей

Дата публикации: 13.03.2019 г.

 

в раздел

 

КОММЕНТАРИИ

1
Княгиня Ольга.

2
Т.е. «Русской».

3
Обычное в Византии наименование иноземных князей и правителей.

4
Логофет дрома — начальник ведомства почт, коммуникаций, внешних связей.

5
Оранжерея.

6
Зал императорского дворца.

7
Вид имераторского венца.

8
Император Константин VII Багрянородный.

9
Зал Юстиниана II.

10
Строение, примыкающее к Триклину Юстиниана.

11
Императрица Елена.

12
Дворцовые евнухи.

13
Начальник кувуклия.

14
Привратник.

15
Вельможи различного ранга.

16
Перечислены жены всех титулярных особ.

17
Т.е. императрицы.

18
Путь через вестибюль Хрисотриклина.

19
Так называемое «Новое строение» во дворце.

20
Покои императрицы.

21
Званый обед.

22
Распорядитель пира.

23
Ритуальное простирание ниц перед императором.

24
Стол для высших персон.

25
Т.е. певчие храмов св. Апостолов и св. Софии.

26
Панегирики в честь василевса.

27
«Золотой зал» дворца.

28
Племянник или двоюродный брат.

29
Серебряная монета, одна тысячная золотого фунта.

30
Зал для завтрака.

31
Зал, где выставлялись сокровища.

32
Сын Константина VII Багрянородного, будущий император Роман II (959-963).

33
Речь идет о печенегах (тюрк Becenek) У Константина зафиксирована и другая форма этнонима — «пачинаки» (Moravcsik ВТ II S 247-248), получившая потом широкое распространение в византииской традиции и ставшая регулярной для обозначения печенежских племен.

34
Ср.: Притч 1:8.

35
Ср.: Притч 1:5.

36
Ср.: Const. Porph. De cerem. P. 5.2-4.

37
Константин утверждает принцип простоты и ясности стиля изложения.

38
О значении античной словесности как образца для византийской риторики см.: Hunger 1969/1970 Р. 17-38, Beck 1982 S. 147 ff.

39
Ср.: Const. Porph. De them P. 82.13; 83.21.

40
Термин «этнос» применялся к этническим группам населения противопоставлявшимся ромеям. Для византиицев — это иноверцы и язычники (ср.: Const. Porph. De eerem P. 58.13-16) или иноземцы например, франки (ср.: Ibid. Р. 749.12-13) болгары (ср.: Leon. Diac. Hist. Р. 79.6-7) См.: Treitmger 1956 S. 78-79; Lechner 1954 S. 51. О политической теории, которой руководствовались византиицы в отношениях с чужеземцами, см.: Ostrogorsky 1936 S. 49-53.

41
Здесь: посланник. Как обозначение секретарской должности термин зафиксирован в VI в. в Оксиринхских папирусах (Oxyrhmchus Papyri. 1898 Р. 144.15), но и в ранневизантийских источниках употреблялся в значении «вестник», «посланник», «посол» (см., например, у Исидора Пелусиога — PG 77. Col. 1225 А)

42
Этот заимствованный из латинского языка термин (лат. obses) (ср.: 1.21; 7.5 и след.; 8.13 и след.; 45.142) употреблялся для обозначения заложников в византииских памятниках и до Константина Багрянородного.

43
Об эпитетах применявшихся по отношению к Константинополю, см.: Fenster 1968 passim.

44
По Д. Моравчику, это куратор апокрисиария Функции апокрисиария зависели и от ранга того, кого он представлял, и от ранга того, к кому он был послан. Различались светские и церковные апокрисиарии. Среди первых можно выделить царских и воинских посланников, среди вторых — патриарших, епископских, монастырских и т.п. В обязанности апокрисиариев входили и функции наблюдателей.

45
Ср.: DAI. 6.2-3, 37.49. О терминах, обозначающих понятия географической близости. см.: Дюно, Ариньон 1982 С. 69-73.

46
«Округ» — здесь очевидно соответствует техническому термину «фема» (см.: Pertus 1958 passimi, Karayannopoulos 1959 S. 1Off). Фема, официально называвшаяся «Климаты» (см. коммент. 15 к гл. 1), именовалась и по ее столице — Херсону (ср. Const. Porph. De them P. 98-100: 182-183; DAI 42.39-54). Оставшись в стороне от движения варваров (прежде всего гуннов), Херсон (античныи Херсонес) в IV-V вв. сохранял значение восточного форпоста Восточно-Римскои империи. Для локализации «Печенегии» в южнорусских степях в первой половине X в. существенно, что связи Византии с печенегами около 917 г. (миссия Иоанна Вогаса; см. коммент 1 к гл. 1) осуществлялись через Херсон (Theoph Cont. Р. 390.1, Georg. Men. Cont. P. 807 Zonar Epit. P. 464.14-15). По-видимому, основная масса печенегов располагалась к северу от Крымского полуострова в междуречье Дона и Днепра.

47
Официальное название фемы Херсона (см. в «Тактиконе Успенского» Oikonomides. 1972 Р. 115). Фема занимала южную часть Крымского полуострова (Vasiliev 1936 Р. 117 Philippson 1939 S. 122). Сам термин «Климаты» связан с идущими от позднеантичной традиции представлениями о горизонтальном делении поверхности земли на некие «климатические», т.е. широтные, зоны (обычно выделялось семь «Климатов») (Homgmarm. 1929).

48
Ср.: DAI. 37.42; 47. В начале X в. печенеги кочевали между Доном и Дунаем (см. коммент. 1 к гл. 1). Их кочевья находились в одном дне пути от Киева. С 915 по 1036 г. Киев 16 раз воевал с печенегами (не считая мелких стычек). Политика Руси по отношению к печенегам не сводилась к постоянной конфронтации. Так, Игорь включил их в свое войско во время походов на Византию 943-944 гг. (ПВЛ Ч 1. С. 33; Половой 1958. С. 138-147). Правда, В. Гюзелев (1968. С. 45) считает, что в данном случае печенеги были орудием Византии, а не Киева, однако это предположение не нашло поддержки (Божилов. 1973. С. 60).

49
О русско-печенежскои торговле см. Левченко. 1956. С. 201, Литаврин, Каждап, Удальцова 1967, Новосельцев, Пашуто 1968 С. 81-108.

50
Следует отметить ошибочность информации Константина об отсутствии скота у росов, информации, полученной вероятно, от византииского купца, а не от болгарина или печенега, знавших лучше реальную ситуацию Археологические исследования показали, что скотоводство было важной отраслью сельского хозяйства Древней Руси (Археология СССР. 1985. С. 225-226).

51
Кроме походов дружин князей Олега и Игоря на Византию (ПВЛ. Ч. 1. С. 33-34). Константин мог под отдаленными войнами росов подразумевать поход Игоря 943/944 г. в Закавказье (Якубовский. 1926. С. 88-89; Половой. 1958. С. 138-147; Пипуто. 1968. С. 103), сведения о котором могли дойти до Византии как от хазар (может быть, через херсонитов), так и от самих русских.

52
Т.е. Константинополь.

53
В гл. 9 Константин пишет, что росы, напротив способны и проводить ладьи по водным путям, и противостоять печенегам Возможно, за замечанием о невозможности отражать натиск кочевников во время переправы судов стоит какой-то известный Константину конкретный эпизод захвата печенегами торгового каравана росов.

54
От тюркск. «Тюрк». Известны восточные формы термина Письменные памятники зафиксировали термин с VI в. для обозначения ряда народов (древние тюрки VI-VII вв., хазары IX в, мадьяры X-XI вв, вардариоты XI-XIV вв., сельджуки XI-XIII вв.) Переносу на мадьяр этникона «турки» способствовало обыкновение византииских авторов ользовать собирательные и архаичные имена народов (Moravcsik ВТ II S. 13-17; Moravcsik 1967. S. 320).

55
Ср.: DAI 4.11-13; 8.21-33, 13.9-11; 38.55-57; 40.16-19 О печенежско-венгерских отношениях к середине X в.

56
О необходимости мира с печенегами ср.: DAI. 1.17; 5.5.

57
Ср.: DAI. 6.11, Const. Porph. De cerem. P. 691.4-7.

58
Об отношениях печенегов и венгров. ср.: DAI. 3.3; 8.21-22; 13.9-11; 38.55-5; 40.16-19.

59
От тюрк. Bulyar. См.: Moravcsik. ВТ. II. S. 104—105. Славянские племена Подунавь получили имя «болгары» от тюрок Аспаруха, вставшего во главе союзного государства утвердившегося в 680-681 гг. между Дунаем и Балканами (см.: Литаврин. 1985. С. 140-148; Ангелов 1987. С. 14-15).

60
Ср.: DAI. 1.17; 4.3.

61
Ср.: 8.5; 37.41-48. См.: Цавкова-Петкова. 1960. Т. 17. С. 142-143.

62
Стратиг Херсона Иоанн Вогас имел приказ императрицы Зои направить печенегов против болгар. По сообщению Николая Мистика, в 924-925 гг. печенеги готовились к вторжению в Болгарию (Nic. Patr. Epist. Col. 149-153). Константин не исключает возможности новых столкновений с болгарами: его общий тон в труде «Об управлении империей» в отношении Болгарии отнюдь не дружественный.

63
Ср.: DAI. 1.25; 8.5; 9.67; 37.38.

64
От тюрк. Qazar. Литературу см.: Moravcsik. ВТ. II. S. 334. Латинские формы этнонима Chazari. Д. Моравчик приводит и восточноязычные формы кит Ko-sa, Ho-sa, арм. H’azirk’, араб. Hazar. Славянские формы: Хазары, Хозары, Казары, Козары. Косары В VIII-XI вв. термин «Хазария» обозначает в византийских источниках страну народа хазар. Этот же смысл топоним имеет и у Константина (Moravcsik. ВТ. II S. 334) Этноним «хазары», впервые зафиксированный у Стефана Александрийского (610-641), является византииской передачей тюркского самоназвания хазар.

65
Политическое объединение группы адыгских племен, обитавших на побережье Черного моря между Кубанью и Никопсисом. Название «зихи» встречается и у более занних византийских авторов.

66
Название «влаттии» («пурпур») связывается (не без сомнения) с финикийским именем Афродиты. Византийскому названию драгоценных тканей, главным образом шелковых, — «влаттии» — соответствовало славянское — «паволоки» (Византийская книга эпарха С. 151). «Прандии» — «лента тесьма, пояс, шнур». «Прандиями» назывался мелкии галантерейный товар — ленты, товязки, головные платки, покрывала, вообще, готовое для употребления изделие из ткани. Феофан «прандиями» называет головной убор варваров. «Харерии» — вид шелковой (персидской) ткани Перец в Византию привозили из Индии, причем перец длинный и белый, как и другие пряности, например, корицу и кардамон.

67
Служители императора, выполнявшие его поручения.

68
Д. Моравчик рассматривает главы 7 и 8 как описание процедуры, которой следует придерживаться византииским послам, отправляющимся к восточным и западным печенегам. Первых легко было достигнуть, отбившись из Херсона вторых — уже в устье Дуная.

69
Этим термином Константин Багрянородный обозначает область расселения печенегов. В более ранних источниках топоним «Пачинакия» встречается у Николая Мистика. Термин в византийских текстах редкий известны еще лишь два случая его употребления — в анонимной тактике X в. и в XI в. у Иоанна Скилицы.

70
Об охранниках см также: Liutpr. Legatio. P. 206. 22.

71
О притязаниях печенегов и других «северных народов». ср.: DAI. 13.15-16.

72
Византииское тяжелое военное судно вмещавшее 100-500 человек. Согласно другому мнению «хеландия» — лишь просторечное название дромония.

73
Вполне основательно предположение Д. Моравчика, что послы к западным печенегам, о которых здесь идет речь, могли встречать их прежде всего в устье Дуная. В этот период Дунай был границей Болгари и и территории распространения печенегов.

74
Передача «ъ» в славянских названиях (Дьнепр, Дънестр) через краткии «а» характерна для византиискои ономастики. В связи с этим в науке был поставлен вопрос о славянском информаторе Константина по данным сюжетам.

75
Выражение «в стороне Булгарии» вызвало острые споры Болгарский историк И. Божилов видит здесь доказательство того, что «регион Болгарии» простирался во время правления Константина до Днепра, часть печенегов, по соглашению с болгарским царем, жила в пределах Болгарии, и к ним можно было прибыть и по Дунаю, и по Днестру и по Днепру. Предположение это не представляется убедительным: не оставляет сомнении в том, что и в комментируемом месте имеется в виду лишь непосредственное соседство земель западных печенегов с территорией Болгарии и что границей между Печенегией и Болгарией было устье Дуная.

76
Говоря о «заканах», Константин передает несомненно славянское слово; видимо, само это понятие, а возможно, и нормы права были заимствованы печенегами у славян. Впрочем, Д. Моравчик отмечает, что термин «закан» в качестве идиомы проник даже в средневековый греческии (он воспроизведен в словаре «Суда» X в. под словом «датон»).

77
Понятие «друзья» использовалось византийцами для обозначения своих союзников.

78
Об этих нападениях см.: DAI. 3.3; 4.11-13; 13.9-11; 55-57, 16-19.

79
Единственное известное свидетельство о миссии клирика Гавриила. Наиболее вероятно предположение Д. Моравчика, что она имела место после 927 г.

80
Именно из этих слов Д. Моравчик заключил, что во время посольства Гавриила венгры («турки») были зависимы от Византии, что неоднозначно.

81
Греческий термин «архонт» был широко распространен в византийской социально-политической практике. В византийской литературе X-XI вв. термином «архонт» обозначали как знатных персон, имевших определенный титул и занимавших высокую должность, так и не имевших должности богачей, а также чужеземных правителей (болгарских царей, русских и других славянских князей, племенных вождей кочевников и т.д.). Тот же термин предцисывалось употреблять в императорских посланиях при обращении к вождям венгров.

82
Место, трудное для понимания Д. Моравчик указывает венгерскую параллель к греческому переложению слов архонтов расценивая их как достоверные, и предлагает перевод: «Мы не поставим себя после печенегов» Р. Дженкинз переводит: «Мы не поставим себя на путь печенегов».

83
Из последних строк главы явствует, что мадьяры были независимы от византийского императора.

84
Константин сообщает важные сведения характеризующие оттонное скотоводство как основу экономической жизни печенегов в поисках пастбищ они перемещались в летнее время из-за Днепра к берегам Черного моря и дунайским равнинам, а осенью уходили назад. Эти сведения согласуются с материалами археологических исследований погребений кочевников.

85
Термин «рос» у Константина обозначает народ или его часть; производные «Россия» — принадлежащую росам землю, а «росисти» (буквально «по-росски») — язык, на котором они говорят. Первые упоминания «росов» в византийских текстах относятся к IX в. Ко времени Константина Багрянородного этникон «рос» стал привычным в византийской традиции. Происхождение названия «рос» в византийских источниках — спорная проблема, которая породила огромную по объему историографию, содержащую множество самых различных гипотез (подробнее см.: Мельникова и др. 1991 С. 296-307).

86
Основной вид судов у славян — долбленки-однодеревки. Однако, судя по дальнейшему описанию, собственно однодеревки использовались, по-видимому, в качестве килевой части более сложных судов типа ладьи с наставными бортами, пригодной для морских плаваний. Подобные суда использовались и викингами. Археологические раскопки в Старой Ладоге, на Киевшине, в дружинных курганах дали интересные находки деталей судов X в., которые подтверждают сборную конструкцию кораблей. Согласно договору Олега с греками, в ладье помещалось 40 человек (ПВЛ. Ч. 1. С. 24). В рассказе византийского историка Скилицы о нападении русского флота в 1043 г. моноксилы характеризуются как тип судов, присущий именно «росам» (Мельникова и др. 1991. С. 307-308).

87
Термины «Росия» и (ниже, в гл. 37) «страна Росии» как обозначение территории восточнославянского государства, соответствующее летописным наименованиям «Русь» и «Русская земля», впервые в византийской литературе встречаются в сочинении Константина «О церемониях».

88
Выражение допускает несколько толкований.

1) «Внешняя Росия» — подчиненная росам территория славян со всеми перечисленными ниже городами, «внутренняя» (этого термина у Константина нет — ок восстанавливается как оппозиция к «внешней» Росии) — собственно Киев, откуда выходят «все росы» в полюдье.

2) «Внешняя» и «внутренняя» Росии — два основных пункта пребывания росов Немогард — Новгород и Киев.

3) Гипотетическая «внутренняя Росия» — Русь в узком смысле — Киевская, Черниговская и Переяславская земли.

4) «Внешняя Росия» — Северная Русь с центром в Новгороде.

5) Существует также предположение, что деление Руси на «внешнюю» и «внутреннюю» проводилось самими византийцами; таким образом, «внутренняя Росия» — ближайшие к Византии (и Киеву) земли в Приднепровье, «внешняя Росия» — отдаленная Новгородская земля.

89
Нижеследующий перечень древнерусских городов, поставляющих моноксилы росам, последовательно называет центры, лежащие на Днепровском пути, от самого север ного — Новгорода — по мере их приближения к Киеву. Особый интерес представляет синтаксическое выделение Константином первого центра — Новгорода: «одни из Немогарда … другие из крепости Милиниски, из Телиуцы…». Именно он (в отличие от Любеча и др.) играл первостепенную роль в функционировании Невско-Днепровского пути и был крупнейшим средоточием ремесла и международной торговли. Это сообщение Константина весьма важно как свидетельство сложения на Руси к середине X в. сети поселений, связанных едиными внешнеэкономическими и политическими целями.

90
Общепринята интерпретация топонима Немогардас как Новгорода Великого. Интересно также предположение А.Н. Кирпичникова, что под этим названием следует понимать «Невогардас», «город на озере Нево», т.е. Старую Ладогу, которая являлась в сер. X в. крупнейшим торгово-ремесленным центром Северной Руси.

91
Употребление греческой формы имперфекта, соответствующего др.-рус. «седе» (от «сидеть» в значении «править, занимать престол»), рассматривалось как показатель того, что ко времени написания гл. 9 правление Святослава в Новгороде окончилось (после смерти Игоря осенью 944 г.).

92
Киевский князь Святослав Игоревич. Согласно Ипатьевской летописи, родился в 942 г. (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 36); умер в 972 г. Славянское имя князя является важным свидетельством быстрой — в третьем поколении — ассимиляции скандинавской по происхождению династии русских князей в славянской среде. Сведения о том, что Святослав «сидел» в Новгороде, сохранились только у Константина. Это известие — раннее подтверждение традиции сажать на новгородский престол сына киевского князя (ср.: Владимир Святославич, Ярослав Мудрый и др.).

93
Киевский князь Игорь, согласно Повести временных лет, — сын Рюрика. Имя — скандинавского происхождения: Игорь < Ingvarr (в раннесредневековой Швеции имя Ингвар было распространено в династии конунгов из рода Инглингов).

Игорь правил, по сообщению Повести временных лет, с 912 г. (хронология его жизни до вокняжения в Киеве сомнительна. Ср.: ПВЛ. Ч. 2. С. 249-250, 295). Сведения о его гибели во время полюдья летописец помещает под 6453 г. (Там же. Ч. 1. С 39-40); поскольку Константин говорит о начале полюдья в ноябре, гибель Игоря, видимо, произошла в ноябре 944 г.

94
Архонт — обычный титул русских князей в официальных документах византийской канцелярии и в сочинениях Константина Багрянородного.

95
Общепринята идентификация топонима Μιλινíσκα с названием Смоленска, одного из древнейших русских городов. Форма «Смольньскъ» — производная от «Смольня» (название речки, на которой стоит Смоленск — от «смола»); прочие этимологии (включая скандинавскую) неубедительны. Сообщение Константина о крепости Смоленска породило дискуссию среди археологов о том, какой именно населенный пункт он имеет в виду и что такое Смоленск в середине X в. В современном Смоленске не открыты ни слои, ни укрепления X в., поэтому высказывалось предположение, что древний Смоленск располагался на месте Гнездова, на Днепре, в 12 км ниже современного города, где помимо дружинных курганов, открыты городище и селище.

96
Наиболее распространена идентификация топонима Τελιοντζα с древнерусским «Любеч», хотя с формально-лингвистической точки зрения соответствие Τελιοντζα-«Любьчь» необъяснимо (остается лишь допустить, что греческая передача этого названия подверглась существенным искажениям).

97
Приведенная Константином форма предположительно отражает древнерусский топоним Чернигов (им. п. Τζερνιγωγα) в форме род. п. — «из Чернигова».

Чернигов упомянут в Повести временных лет среди подвластных Олегу городов под 907 г. О подчиненности Чернигова Киеву свидетельствуют и археологические данные: возле города располагался дружинный некрополь X в. с большими курганами, близкими гнездовским, а в 16 км к юго-западу от Чернигова — дружинный лагерь у села Шестовица с некрополем, включающим камерные гробницы, аналогичные киевским.

98
Топоним Βονσεγρáδε Константина согласуется с названием «Вышгород» (др.-рус. «Вышегородь» или «Вышьгородъ»), т.е. «Верхний город». Как признается всеми исслелователями, огласовка в записи Константина — южнославянская.

99
Однодеревки проходили значительную часть пути «из варяг в греки» от Новгорода к Днепру, видимо, по описанным в летописи артериям (Волхов — Ильмень — Лопоть. — ПВЛ. Ч. 1. С. 11). Собственно Днепровский путь, по данным нумизматики, начинает функционировать позже Волжского (в начале IX в., наиболее интенсивно используется в X в.). Однако Аскольд и Дир, прошедшие Днепровским путем в 60-е годы IX в., изображаются летописью как первопроходцы, не знающие Киева (ПВЛ. Ч. 1. С. 18-19). Путь служид в X в. не только главной внутригосударственной магистралью, связующей два основных центра, Новгород и Киев, и все подчиненные Киеву земли (по Днепру возвращаются в Киев дружины росов после полюдья), но через Русь связывал Скандинавию и Прибалтику с Византией.

100
Название Κιóαβα, встречающееся в главе трижды (в формах Κιóαβα, Κíοβα и Κíαβον), уверенно идентифицируется с Киевом, который упомянут в Повести временных лет в числе древнейших русских городов.

101
Название Σαμβατáς встречается только в этом сочинении Константина. Предлагавшиеся скандинавские этимологии названия: из sand-bakki — «песчаная отмель» или sandbakkaass — «песчаная возвышенность», из sand-vad — «песчаный брод» — неудовлетворительны. Также малоубедительны попытки вывести название Σαμβατáς из иранского личного имени Смбат со ссылкой на возможные тесные связи Киева с Арменией. Распространена, хотя и недостаточно обоснована, славянская этимология названия: m *Sa-vodb или *Sa-voda (ср. слов, sovoden — «слияние», чешек, souvoden — «сток двут рек», рус. суводь — «сулой, водоворот»).

Весьма распространенной является тюркско-хазарская этимология названия, рассматривающая его как композит sam- («высокий, верхний») + bat («сильный») со значением «верхнее укрепление», «высокая крепость», что соответствует реальному местоположению Киева. Еще одна гипотеза связывает название Самватас с распространенным в раннесредневековой еврейской литературе названием легендарной реки Самбатион, локализуемой некоторыми источниками в Северном Причерноморье. Это название могло применяться к Днепру и Киеву в среде еврейско-хазарской общины, жившей в Киеве в X в. В целом же вопрос об этимологии названия остается открытым.

102
Термин (от греч. πáκτον, имеющего значение и «договор», и — чаще — «дань») может означать и данников, и союзников.

103
Кривичи — племенное объединение восточных славян, занимавших верховья Днепра, Западной Двины и Волги, с племенными центрами в Полоцке, Смоленске и Изборске.

104
Самоназвание этой группы славян реконструируется как лендзяне (ст.-слав. *ledjane < *led-, «невозделанное поле») или лендзичи (Lendizi у «Баварского географа» IX в. ст.-слав. *ledjitji), что фактически идентично раннему самоназванию поляков (пол Lachowie, лат. Lechiti), где lach/lech < *ledch; ср. др.-рус. ляхъ, Лядьская земля, литов lenkas, венг. lengyel — «поляк». Вопрос о том, с каким из восточнославянских племенных объединений, упоминаемых в Повести временных лет, следует отождествить лензанинов Константина Багрянородного, остается предметом научных дискуссий.

105
Этот термин употребляется греческими авторами применительно к балканским славянам с VII в. Он обозначал как территорию расселения какого-либо славянского племенного объединения, так и прото- или раннегосударственные образования славян.

106
Под «горами», вероятно, подразумеваются возвышенности, расположенные вдоль «пути из варяг в греки» (Валдайская, Смоленско-Московская, Волынская и др.).

107
В данном пассаже отмечены главные этапы сооружения судов-однодеревок (моноксил) у славян: сначала в разных местах выдалбливались корпуса лодок из древесных стволов, затем они сплавлялись по притокам Днепра и Днепру к Киеву, где им давалась необходимая оснастка, после чего уже в устье Днепра суда переоснащались для плавания по морю.

108
Наилучшие погодные условия для плавния по Черному морю — в июне и июле. Осенью росы должны были покинуть Константинополь, чтобы успеть к ноябрю — времени полюдья — вернуться в Киев. В июне же было совершено первое нападение росов на Константинополь в 860 г. Поэтому можно предполагать, что моноксилы собирались в Киеве в апреле, а май уходил на их снаряжение (Мельникова и др. 1991. С. 318).

109
Это упоминамый в древнерусских летописях Витичев, важная сторожевая крепость, охранявшая брод через Днепр под Киевом.

110
Сбор моноксил в Витичеве, а не в Киеве можно объяснить тем, что здесь караван джидал суда, идущие из Переяславля, стоявшего на р. Трубеж, которая впадает в Днепр 50 км ниже Витичева. Витичев был местом сбора русских войск вплоть до XII в.

111
При описании пути, которым росы и славяне следовали в Цареград, автор особое внимание уделяет днепровским порогам, представлявшим для судов наибольшую опасность, и обычным местам стоянок. Всего Константин называет имена семи порогов (в разные эпохи их насчитывали от семи до двенадцати, так как некоторые пороги иногда рассматривались как отдельные уступы одного порога), общая протяженность которых составляла около 68 км.

112
Для пяти из семи порогов актор приводит параллельные «росские» и «славянские» имена. Если последние являются несомненно славянскими, то о происхождении «росских» названий издавна ведется оживленная дискуссия. Предложенная еще во второй половине ХVIII века и наиболее досконально аргументированная древнескандинавская этимология указанных топонимов вызывала и продолжай вызывать энергичные возражения со стороны ряда ученых, предлагающих различные этимологизации из иранских (скифо-сарматских) или тюркских языков. Вопрос об этимологии «росских» названий порогов приобрел особую остроту в связи с полемикой «норманистов» и «антинорманистов».

113
Совпадение «росского» и «славянского» названий первого порога, а также их соглавание с греческим переводом вызвали большие сложности. Если соответствие первого и третьего элементов принятой автором системы «росское имя — славянское имя — греческая интерпретация» не вызывает особых сомнений, то подобрать убедительный скандинавский эквивалент оказалось значительно сложнее. Данный порог отождествляется со Старокайдацким, находившимся в 18 км ниже станицы Днепропетровской (подробнее см.: Мельникова и др. 1991. С. 321-322).

114
Императорский конный манеж в Константинополе. Его размеры точно не устанлены; предположительно достигал в ширину 70 м.

115
В рукописи лакуна.

116
В рукописи неясно.

117
Оба названия второго порога и его перевод на греческий язык хорошо согласуются между собой. «Росское» имя отражает др.-сканд. Holmfors, где holm — «остров», a fors — «водопад, порог». Этимология славянского названия также прозрачна, хотя и подверглась некоторым фонетическим искажениям. В греческом переводе составные части названия поменялись местами: вместо «островной порог» — «островок порога». Этот порог обычно отождествляется с Лоханским или Сурским.

118
Название третьего порога в действительности является скандинавским (от др.-швед. Gasllandi — «гремящий, звенящий»). Славянское название оказалось почему-то утраченным или пропущенным, а выражение «по-славянски» заняло место ожидаемого «по-росски». В XIX-XX вв. этот порог, расположенный в 5 км от Лоханского, называли Звонкий (Звонец), сохранив, возможно, свое древнее название, являющееся в таком случае точным эквивалентом скандинавского.

119
«Росское» название четвертого порога ’Αειφóρ является, согласно различным толкованиям, видоизмененным др.-швед. Æidfors — «порог волока», или же Æiforr — «всегда стремительный». Существуют и другие версии. Славянское же название восходит к названию птицы неясыть («пеликан»), однако представляется вероятным, что такая интерпретация является продуктом переосмысления знавшим славянский язык информатором Константина названия порога, восходящего в действительности к основному значению ст.-слав. nejesytъ — «ненасытный», что подтверждается позднейшим названием этого порога — Ненасытец, и больше соответствует как вероятной скандинавской этимологии («всегда бурлящий»), так и природе этого порога, одного из самых опасных на Днепре. Порог Ненасытец находился в 7 км ниже предыдущего.

120
Опасность этого участка Днепровского пути неоднократно отмечается и в Повести временных лет: именно здесь погиб на пути из Византии Святослав; киевские князья высылают к порогам охрану для сопровождения купцов, торговавших с Византией и т.д.

121
Вероятно, имеются в виду товары для продажи в Константинополе. Возможно, кроме рабов, росы везли в Византию икру и соленую осетрину, так как сезонная добыча икры в низовьях Днепра совпадала по времени с проходом в Черное море каравана судов на Константинополь.

122
Рабы — единственный вид «товара», упомянутый автором и связи с торговой экспедицией росов в Константинополь, где рабы пользовались спросом, особенно в сер. X в.

123
В X в. употреблялись византийская (1574 м) и римская (1480 м) мили. Протяженность Ненасытецкого порога, по описаниям, — около 2,5 км, что в несколько раз меньше указанной Константином длины: 6 византийских миль = 9 км. Существует предположение, что росы высаживались на берег значительно выше порога, а спускали моноксилы значительно ниже.

124
«Росское» название пятого порога объясняется др.-сканд. Barufors («порог волны») или Varufors («порог скалы, выступающей из воды»). Славянское имя восходит, скорее всего, к выражению, означавшему «волновый порог» (ср. позднейшее название этого порога — Волниг). Волнигский порог лежал в 14 км ниже Ненасытецкого (все комментарии: Мельникова и др. 1991. С. 324).

125
Приведенное толкование не соответствует, по-видимому, ни росскому, ни славянскому наименованию порога.

126
«Росское» и славянское названия шестого порога не вызывают затруднений: др.-швед. Leandi — «смеющийся», др.-рус. вьручии — «кипящий, бурлящий». Местоположение порога точно не установлено.

127
Наиболее удачной попыткой согласовать оба приведенных топонима с их греческим толкованием является объяснение «росского» названия из др.-сканд. strukum («узкие места реки с бурным течением, стремнины»), а славянского — из достатоно распространенной в древнерусской топонимике конструкции (несколько искаженной переписчиком) на стръжи («на стрежне» — полосе речного русла с наиболее быстрым течением). Обычно отождествляется с предпоследним или последним днепровским порогом, соответственно Лишним и Вольным (см.: Мельникова и др. 1991. С. 326).

128
«Переправу Крария» (τò περαμα τον Κραρíον) принято отождествлять с бродом Кичкас, расположенным в 15 км ниже последнего порога. Приводились скандинавские, тюркские и армянские этимологии этого названия. Наиболее аргументированной представляется гипотеза, связывающая данное название с др.-швед. Vrar færia («переправа поворота»), где в первом слове спутаны буквы β и κ (распространенная ошибка византийских переписчиков) и добавлено греческое окончание — ιον, а второе слово правильно переведено как περαμα — «переправа». Ниже последнего порога Днепр действительно делает крутой поворот. Как следует из текста, переправа была важным пунктом, где пересекались торговые пути из Киева в Черное море и Крым, а также маршруты сезонных миграций печенегов; возможно, здесь же проходила сухопутная дорога в Хазарию и Тмутаракань (Таматарху).

129
Буквально «херсониты из Росии». Обычно считается, что это херсонесские купцы, возвращающиеся из Руси (Там же).

130
Речь, следовательно, идет о печенегах, живших на правобережье Днепра и переправлявшихся на левый берег по пути в Херсонес (Там же).

131
О связях Руси с Херсонесом (Херсоном) в X в.. преимущественно торговых, говорят находки глиняных амфор херсонесского производства на древнерусских поселениях по Днепровскому пути вплоть до Гнездова.

132
Данные археологии и письменных свидетельств о ширине константинопольского ипподрома расходятся (около или более 100 м). Ширина же Кичкасской переправы, определяется в 150-180 м (Мельникова и др. 1991. С. 326).

133
Трудное для понимания место в рукописи (см.: Там же. С. 327).

134
Речь идет, видимо, о высоком правом береге Днепра, с которого печенеги спускались к переправе (Там же).

135
Это о. Хортица, лежащий в нескольких километрах ниже брода Кичкас. В Воскресенской летописи под 1223 г. назван Варяжским островом. Постоянно использовался как русская база против половцев и монголо-татар. На острове обнаружены остатки древнерусского поселения, древнейший слой которого датируется X-XI вв.

136
Описание жертвоприношений на о. Св. Григория породило полемику об этнической принадлежности отправлявших этот ритуал. Делались попытки, опираясь на сравнительный материал, доказать их скандинавское или славянское происхождение. Однако поклонение принесение дубу, в жертву петухов и приношение еды божествам известны в языческих культах большинства народов Европы. Жертвоприношение петухов было, по всей вероятности, связано с гаданиями о предстоящем плавании. Лев Диакон сообщает о жергвоприношении петухов, которых воины Святослава топили в Дунае. Ибн Фадлан при описании погребального обряда русов упоминает о петухе и курице, брошенных в погребальную ладью.

137
Не совсем понятное место в тексте оригинала; возможно, отрицание «не» не попало и может случайно, поскольку из дальнейшего описания следует, что росы именно боятся печенегов до р. Селины.

138
Обычно отождествляется с Сулиной, центральным из трех рукавов дельты Дуная.

139
Остров Св. Эферий традиционно отождествляется с о. Березань напротив дельты Днепра. Другая гипотеза соотносит этот остров с западной частью Кинбурнского полуострова, в древности представлявшую собой остров, омываемый лиманом, морем и рукавом Днепра. Археологические раскопки подтверждают существование в Х-ХI вв. временных стоянок моряков на о. Березань.

140
Река в бассейне Днестра, название которой («Белая») связано, вероятно, с именем города Аспрокастрон (рус. Белгород-Днестровский). Во время написания трактата местность вокруг р. Аспрос контролировалась печенегами, которые с наступлением весны перекочевывали в этот район (Мельникова и др. 1991. С. 327).

141
Археологичекие находки древнерусских изделий в Болгарии подтверждают наличие стоянок росских караванов на территории этой страны.

142
Конопа идентифицируется в настоящее время с селом Летя в Северной Добрудже (Румыния).

143
Современная Констанца в Румынии. Далее в рукописи лакуна.

144
Ныне р. Провадия, близ устья которой находится современный город Варна (античный Одес).

145
Ныне р. Камчия, впадающая в Черное море между Варной и Несебыром.

146
Видимо, р. Дичина была в сер. X в. границей между Болгарией и Византией.

147
Совр. Несебыр. Здесь предположительно оставалась большая часть судов и большинство гребцов и воинов, сопровождавших флотилию росов. В Константинополь отправлялись лишь князь со своими приближенными, высшая знать, послы и купцы, которые по условиям договоров 911 и 944 гг. могли до шести месяцев жить в константинопольском пригороде Св. Маманта на берегу бухты Золотой Рог.

148
Исходя из мн. ч. термина архонт, можно предполагать, что полюдье собирали несколько князей со своими дружинами, как в случае со Свенельдом и Игорем, взимавшим дань с древлян. Ср. упоминание «всякого княжья» в договоре Игоря с Византией 944 г. и «архонтов Росии» в описании Константином Багрянородным приема Ольги (Мельникова и др. 1991. С. 327).

149
Вероятно, выражение «все росы» соответствует словосочетанию «вся русь» в летописной легенде о призвании варягов и в договорах с греками (ПВЛ. Ч. 1. С 18, 26, 52). В данном контексте оно обозначает княжескую дружину, собирающую полюдье, или всех участников похода, в том числе морского. Таким образом, до сер. X в. сохранялось превоначальное социальное значение слова, наряду с этническим (Там же. С. 329).

150
Полюдье означало объезд князем с дружиной подвластных территорий с целью сбора дани, а позднее и саму дань. Порядок перечисления Константином славянских племен, возможно, отражал последовательность полюдья. Предполагаемый маршрут включал все пять городов, упомянутых в начале главы. Греческая транскрипция древнерусского слова полюдье, как и встречающееся в исландских сагах древнерусское заимствование polutasvarf, свидетельствует об адаптации росами именно славянского слова, хотя типологически сходный институт в самой Скандинавии носил название «вейцла».

151
По общему мнению исследователей, этноним «вервианы» (вероятно, искаженное «дервианы») обозначает древлян — союз племен, населявших территорию между Днепром, Горынью и верховьями Южного Буга. Древляне убили князя Игоря, пытавшегося повторно собрать с них дань, но были покорены его вдовой Ольгой в 945 или 946 г., незадолго до написания трактата «Об управлении империей», который подтверждает подвластность древлян Киеву (Мельникова и др. 1991. С. 330).

152
Отождествляются с дреговичами — племенным союзом, находившимся между Припятью и Западной Двиной.

153
Соответствуют племенному объединению северян (др.-рус. севера), обитавших в бассейне Десны, Сейма и Супы.

154
Трудно с точностью установить, кого именно Константин имеет в виду под «прочими славянами» — данниками росов. Из восточнославянских племен, известных по Повести временных лет, в перечнях, приводимых Константином в главе 9 (дважды) и главе 37, отсутствуют ильменские словене, радимичи, бужане (волыняне), прикарпатские хорваты, тиверцы, а также вятичи и поляне. Большинство из этих племенных союзов занимали периферийное по отношению к Киеву положение, а некоторые (например, вятичи) в сер. X в. еще оставались вне территории, контролируемой киевскими князьями.

155
О пактиотах см. выше.

156
В сходном значении «кормление» упоминается в Повести временных лет (ПВЛ. Ч. 1. С. 97, 116), когда дружина разводится по городам «на покорм». Ибн Русте сообщает, что «русы питаются лишь тем, что привозят из земли славян»; по словам Гардизи, «всегда 100-200 из них ходят к славянам и насильно берут у них на свое содержание, пока там находятся» (Новосельцев 1965. С. 397, 400). Таким образом, сбор дани-полюдья сопровождался «кормлением» князя и дружины. Система кормлений в измененном виде продолжала существовать в Русском государстве вплоть до XVI в. (Мельникова и др. 1991. С. 331).

157
Апрель — обычное время ледохода на Днепре.

158
В византийских источниках этим термином обычно обозначается Византийская («Ромейская», т.е. Римская) империя.

159
Замечание об узах — явная интерполяция (сделанная, быть может, самим Константином) или грубый дефект композиции гл. 9. От тюрк. Oguz>Uz. В русских летописях соответствует этникону «торки». Впервые в Повести временных лет упоминаются под 985 г. В византийских источниках самое раннее употребление термина — у Константина Багрянородного. В основном встречается в источниках XI в. Известны и другие византийские наименования узов-торков: огузы и гунны. Тюркские кочевые племена узов (огузов) населяли в X в. территории к северо-востоку от Каспийского моря, между Волгой и Аральским морем.

160
О соседстве узов и хазар ср. также: DAI. 37.4.

161
Одно из византийских наименований правителя иноземного народа. Титул упомянут и в «Книге церемоний» (Const. Porph. De cerem. P. 688.2) (Ostrogorsky 1936. S. 52; Soloviev 1947. T. 9. P. 34, n. 10). Сходный термин «эксусиаст» употреблялся применительно как к могущественным Фатимидам, так и к аланам и авасгам — вассалам Византии.

Социально-политическая терминология византийских источников, касающаяся аланского господствующего класса, неоднозначна. Поэтому высказывалось предположение о существовании реального различия в политическом статусе упоминаемых Констан тином «эксусиократора Алании», с одной стороны, и «архонта Асии» (Const. Porph. De cerem. P. 688.2,6) — с другой. Различие в терминологии истолковывалось в том смысле, что «наряду с чисто официально-государственным титулом «эксусиократора Алании», существовало и понятие, «целиком связанное с родовым строем», — «старейшина асов»» (Кузнецов 1971. С. 233). Однако оснований для принятия этой гипотезы нет.

Аланией византийцы называли как территорию расселения на Северном Кавказе ираноязычных племен — аланов, так и политическое образование, игравшее в начале X в. на северо-восточной периферии Византии роль ее аванпоста против хазар и кочевников южнорусских степей.

162
В.А. Кузнецов локализует «Климаты» Хазарии, т.е. области, подвластные хаганату, лишь в районе Нижнего и Среднего Прикубанья (Кузнецов 1971. С. 15 сл.). А.В. Гадло, напротив, считает, что здесь имеется в виду более обширный район Северного Кавказа, борьба за влияние в котором и определила характер алано-хазарских конфликтов (Гадло 1979). Целью Византии, как следует из рассматриваемого текста, было закрепление своего влияния в северокавказском регионе путем отторжения от Хазарии Крыма и Боспора (см. гл. 11) и укрепления алано-византийского союза против хазар; вместе с тем предполагалось, используя силы кочевников (печенегов и узов), противопоставить их не только хаганату, но и Алании.

163
«Крепостью» Боспор Константин называет город на восточной оконечности Крымского полуострова (на месте совр. Керчи), который является прямым наследником античного города Пантикапей, основанного в первой половине VI в. до н.э. С III в. в Боспоре получило распространение христианство, а с IV в. Боспор выделился в самостоятельную епископию Константинопольской патриархии. В начале VI в. он снова стал центром византийского административного округа, но в VII в. большая часть Крыма, особенно его восточная часть, попала под власть Хазарского хаганата.

Ко времени составления трактата Константина Багрянородного этот регион уже стал объектом интенсивных внешнеполитических действий Древней Руси, в силу острого столкновения в Северном Причерноморье интересов, прежде всего, Византии и Руси, боровшихся за влияние в Таврике и Приазовье.

Свидетельство Константина отражает, по-видимому, еще хазарский период истории Боспора, когда в завоеванном в VIII в. городе сидел хазарский тудун, а сам город назывался, судя по переписке Иосифа, К-р-ц (Коковцов 1932. С. 101-102).

164
Город-крепость в излучине Дона, на левом берегу Старицы, на западном рубеже падений Хазарского хагана.

165
Как сказано выше, в IX-X вв. обострились византийско-хазарские отношения; Византия побуждала к нападениям на Хазарию прежде всего печенегов и аланов. Не всегда эта политика приносила империи успех. В спровоцированном ею алано-хазарском конфликте 932 г. хаган с помощью наемников-узов разбил аланов и взял в плен их правителя. Победитель предпочел, однако, не устанавливать свое непосредственное господство в Алании: хаган принял пленника с почестями и даже женил своего сына на аланской царевне. В результате аланы на время даже возвратились к язычеству, изгнав христианских священнослужителей (Артамонов 1962. С. 363-364).

166
Ср.: DAI, 42.77. Черная Булгария известна также по Повести временных лет: согласно договору Игоря 944 г. с Византией, русский князь обязывал защищать «Корсунскую землю» (округ Херсона) от черных болгар, нападавших из Приазовья. Локализация спорна: область Кубани (Златарски 1967-1971. Т. I. Ч. 1. С. 114) или междуречье Днепра и Дона (Vasiliev 1936. Р. 101).

167
Печенеги.

168
Междуречье Волги-Урала-Эмбы.

169
Огузские племена. «Торки» в русской традиции.

170
Т.е. в 898-902 гг. Однако обычно изгнание печенегов узами (в союзе с хазарами) датируют 894 г.

171
О владениях узов в междуречье Волги и Урала пишут и восточные авторы.

172
В тексте возможна лакуна.

173
Локализация «страны» венгров, занятой печенегами, остается спорной.

174
Археологически места обитания печенегов простирались от Дона до Прута.

175
Обычное название административно-территориальных округов в Византии. Здесь — «область расселения».

176
«Фемы» печенегов, скорее всего, — племенные названия.

177
Направления кочевания диктовали условия отношений с Византией, венграми, Русью.

178
Крымское южнобережье.

179
Уличи.

180
Древляне.

181
Лендзяне, или Лендзичи.

182
Мордва.

183
Важное свидетельство о территориальных проблемах.

184
Ибн-Фадлан подтверждает информацию о кочевьях печенегов среди узов.

185
Названия имеют тюркское происхождение.

 

КОНСТАНТИН БАГРЯНОРОДНЫЙ

 

Лого www.rushrono.ru

Поделиться: